Бородинская битва феноменальна во многих отношениях. Начать с того, что в этом сражении, ставшем национальной гордостью русского народа, наши войска… не одержали победы. Впрочем, не одержали ее и французы: с наступлением темноты обе армии, потерявшие примерно треть своего состава, вернулись на изначально занимаемые позиции.
Несмотря на это, и Кутузов и Наполеон объявили о победоносном исходе битвы. И, строго говоря, у Бонапарта было для этого больше оснований, поскольку вскоре русская армия продолжила отступление. Что до Кутузова, то у него просто не было другого выхода: сообщи он императору Александру что-либо иное, тот немедленно сместил бы главнокомандующего с его поста. И Кутузов так и не смог бы выполнить задуманное и заманить французов в гибельную для них ловушку.
И вот он, еще один феномен – личность полководца, возглавлявшего русскую армию. Поразительна не только его уникальная стратегия - не боями, а отступлением сломить мощь противника – но и тот факт, что судьба как будто специально предназначила его для этой миссии. Каким образом? Для этого придется снова заглянуть в прошлое.
18 августа 1788 г. Очередная русско-турецкая война. Кутузов в чине генерал-майора участвует в осаде крепости Очаков. И что же происходит в этот день? Осажденные вырываются из-за крепостных стен и между ними и осаждающими завязывается схватка. В ходе которой Михаил Илларионович вновь получает ранение в голову. Точно такое же, как некогда в Крыму.
Поразительно, до какой степени повторились события, между которыми пролегло четырнадцать лет и двадцать четыре дня! Как и в первый раз, пуля вошла в левый висок полководца и вышла в правый, не задев мозга и не повредив глаз. Лишь угол правого из них несколько опустился, однако, способность видеть им фельдмаршал сохранял вплоть до преклонных лет. Вопреки распространенному мифу, Кутузов отнюдь не был одноглаз, что подтверждается свидетельствами современников. Вот, что вспоминал о нем Федор Глинка, офицер и писатель, в 1812 году:
«Правый глаз его был несколько прищурен. Всматриваясь внимательно, вы бы легко заметили, что в нем уже погасла живая точка света. Это следствие раны, ужасной, неслыханной, о которой в свое время говорили все врачи Европы».
Словно бы намереваясь в точности воспроизвести то, что произошло некогда в Тавриде, вторую рану Кутузова также сочли смертельной:
«Вчера опять прострелили голову Кутузову. Я полагаю, что сегодня или завтра он скончается», - писал в тот день очевидец происшествия. А четыре месяца спустя, когда генерал вернулся в строй, его лечащий врач Массо не удержался от восклицания: «Должно полагать, что судьба назначает Кутузова к чему-нибудь великому, ибо он остался жив после двух ран, смертельных по всем правилам науки медицинской».
Итак: два смертельных ранения, и оба раза смерть по непонятной причине отступает от полководца. Не потому ли, что именно ему предназначалось впоследствии стать спасителем отечества? Кто как не дважды воскресший человек смог бы сохранить несокрушимую веру в победу в те дни, когда его страну, казалось бы, уже ничего не может спасти? А Михаилу Илларионовичу удалось удержать страну от гибели на самом ее краю.
Статья дня
