Книги на втором году жизни

Я люблю книги. Возможно, чуть-чуть больше, чем среднестатистический гражданин. Появление приемной дочери привело к тому, что я заново открываю для себя мир чтения и книг. Вскоре Алине исполнится два года, а я уже забываю некоторые подробности развития её отношений с книгами. Спасибо конкурсу, который заставил запечатлеть свои наблюдения на бумаге. Может, мой опыт пригодится кому-нибудь.
Алине было 10 месяцев, когда мы её забрали из Дома Ребёнка, где она провела всю свою маленькую жизнь. Уровень развития – на 7-8 месяцев. На свое имя не откликалась, слов не понимала. Первые книжки-малышки с картонными страничками жевались, пришлось отобрать. Попытки чтения вслух («Сказка о царе Салтане») как бы «перед сном» были совершенно провальными. Мы занимались прогулками, пирамидками, ползанием и прочим… Уже через месяц-два она стала прослеживать за указующим пальцем.
Вскоре я получила в свое распоряжение огромное богатство – большую стопку тонких детских книжек моих племянников, среди которых было много и моих книг, на которых я сама росла. В год и полтора месяца дочка отреагировала на предложение посмотреть книжку. Я взяла Колобок, издание начала 1990-х, на рыхлой бумаге, но картинки животных реалистичные, без излишеств и одежды, хоть и тусклые. Сначала она училась листать. Догадываетесь, что от книжки рожки и ножки остались? После каждого разрыва я забирала книжку, чтобы заклеить липкой лентой. Позже стала клеить при ней, объясняя, что книжка теперь будет долго служить. Главное в этом действе – дать дитю кусочек скотча для игры, а самой быстро-быстро и правильно приложить отрезанный липкий кусок к книге, иначе ребёнок его постарается смять.
Алина сначала могла захватывать по несколько страниц и всё время попадала почему-то на зайца. Иногда сразу всю книгу переворачивала – и психовала. Книжки на картоне не любили мы обе. Картонные страницы прилипали друг к другу, а пальцы очень неумелые.
Тогда же я и стала ей называть героев сказки – зайца, волка, медведя и лису, показывала дедушку и бабушку. Колобка я посчитала нереалистичным и ненужным, да и нарисован он бледно… Помню – она бесконечно листает, а я бесконечно называю, уже просто засыпая… Очень скоро у неё появился указующий жест – мол, это что? И тогда жить стало веселее, показываем – она или я – и называем. Второй книгой стало «Серебряное копытце» П.Бажова, в новосибирском издании 1989 года были очень простые иллюстрации (художник - Е. Попкова). Потом я сбегала в магазин и купила тоненькую книжечку «Репки». Я лишь чуть позже поняла, что такое компьютерные иллюстрации, когда все лица с одинаковым выражением. Это была третья её книжка. Она долго лежала без внимания с её стороны.

Когда в год и 3 месяца мы попали в больницу, стопка книг, которой мы спасались, насчитывала около 10 книг. Моё чтение или попытки пересказа какого-то простенького сюжета по картинкам не удавались. В период набора пассивного словарного запаса в книгах главное – рисунки: назывались все предметы, которые попадались на глаза. Называлось и объяснялось в первую очередь узнаваемое в нашей жизни, или присутствующее не в одной книжке. Или чтобы звери повторялись в игрушках. А когда я после картинки с изображением бра показала реальную лампу на стенке, и как она включается-выключается, к воспитанию дочери активно подключился папа. И после крокодилов и жирафов она стала узнавать двери, стенки, полы, стол, стул…
У нас были книги стихов А. Барто, В. Берестова, И. Токмаковой, Т. Боковой, «Автобус номер 26» С. Маршака. В год и 4 месяца я получила посылку с букинистическими книжками, где были хорошо проиллюстрированные «Сказки о животных» Сергея Михалкова, и книжка В. Степанова «Зоопарк». «Зоопарк» долго был любимой книгой, а в ней самым притягательным был павлин. А когда узнаваемый зверинец достиг нескольких десятков, которых она узнавала и в книгах, и на карточках, я стала тормозить сильную экзотику и простое называние-запоминание.
Мы разглядывали картинки в толстых книгах «Приключения Синбада-морехода» и «Сказы» П. Бажова с иллюстрациями М. Митрофанова. В одной книге хитом были павлины, в другой – Огневушка-поскакушка. Книгу «Сказочное путешествие Нильса с дикими гусями» с иллюстрациями Е. Алмазовой и В. Шварова тоже смотрели, однако засилье гусей на всех страницах, что самой сказкой обусловлено, видимо, большого интереса не вызвало.
О К.И. Чуковском отдельно, потому что он гений, потому что дети его, безусловно, любят. «Тараканище» (1 год и 2-3 месяца) я учила наизусть – читать мне ей не удавалось – книжка отбиралась, и изучались картинки. Выучила только первую часть. Несколько месяцев это был хит нашего общения… Потом была «Муха-Цокотуха». Её я тоже учила наизусть, но постоянно забывала текст, и поэтому подглядывала. А собственная книжка была с ужасными иллюстрациями в абстрактно-геометрическом стиле. Но Алина заинтересовалась этой книгой: что это такое, куда мама заглядывает, откуда идут такие интересные стихи? А уж мои интонации и жесты, которыми я обильно сопровождала Муху-цокотуху – копировались в полном объёме. По Цокотухе она выучила десяток насекомых, все они есть и на карточках. Потом я быстренько записалась в детскую библиотеку, и стала приносить Чуковского оттуда.
Когда мыла руки, стоя на табуретке около раковины на кухне, она без устали тыкала в висящие на крючках предметы – сито, ситечки, дуршлаг, половник, кружку… Красное пластмассовое сито для чистки картошки было любимым предметом – и в ванне с ним купались, и гречку в него сыпали… Это продолжалось месяца два. Тогда пришёл черед «Федорина горя», которое начинается так «Скачет сито по полям…». «Айболита» мы читали и разглядывали по нескольким книжкам, он выучен мною почти полностью наизусть. Для «Телефона» я специально счистила пыль со старого аппарата моего детства, юности, который лишь 5 лет назад заменили на кнопочный. Там есть диск, который можно крутить, и трубка. Она прикладывает трубку к уху, а я отвечаю: «Алло! У меня зазвонил телефон». «Мойдодыра» я так и не решилась ей давать – во всех книжках нарисованы такие диковинные рукомойники, что я сама насилу их помню из детства или из домов в глухих деревнях. С «Бармалеем» познакомились в год и 10 месяцев, почти одновременно с двумя песенками из спектакля.
Сколько сложных ситуаций разрешалось мирным путём благодаря Чуковскому! Но он такого напридумывал! Я с интересом наблюдала, как она реагировала на карточку с реальным комаром (по сказке, у него в руке «маленький фонарик»). Когда с наступлением лета познакомились с настоящими комарами, довольно быстро стала от них натуральным образом отмахиваться. И незатейливая игра «Комарики вились-вились – з-з-з-з, Алинке в щечку вцепились» – идёт сейчас на ура.