Табу для учителя

Эта история совсем недавно прогремела на всю страну, вызвав бурное обсуждение в Интернете. Директора школы оштрафовали за то, что он выгнал матерящегося подростка из школы и якобы запретил ему два дня посещать занятия. Директора обвинили в том, что он нарушил право ученика на свободный доступ к образованию. Видимо, распоясавшегося хулигана надо было нежно пожурить или, максимум, сделать запись в дневнике.

Еще раньше, в мае, сообщалось, что в Дагестане родственники хулигана-восьмиклассника одной из школ Махачкалы побили приструнившую его учительницу. Сорокапятилетнего преподавателя русского языка госпитализировали с сотрясением мозга. По словам директора школы, на замечания педагога подросток отвечал бранью и она силой выставила его из класса.

Нет, права детей — это, конечно, замечательно. Но вот как быть с правами взрослых? Тех же учителей, родителей? Именно об этом эксклюзивное интервью, которое «ЛГ» дала руководитель общественной организации «Родительское Всероссийское Сопротивление» Мария Мамиконян.

Дорога в суд

— Мне эта история кажется абсолютно возмутительной. Сегодня, оказывается, можно подать в суд на директора, на педагога, если они выгонят демонстративно матерящегося или хулиганящего ученика. Я не понимаю, какие аргументы могут быть у стороны, защищающей позицию суда и родителей. Нам говорят, что все наказания прописаны в законе, а лишать на два дня права на образование никому не дано. Кстати, скорее всего, директор выгнал ученика с требованием прийти с родителями. А уж что этот оболтус делал два дня — другой вопрос.

— Давайте вернемся к самому проступку…

— Понимаете, ненормативная лексика потому и называется ненормативной, что общество давным-давно сформулировало для себя определенные нормы, в которые эта лексика не входит. И общество должно защищать эти нормы. Есть писаные правила, а есть неписаные. Да, в Законе об образовании нет такого, чтобы отправить ученика домой. Но что, было бы лучше, если бы директор сказал: «Я подам на тебя в суд»? В данной ситуации это и избыточно, и негуманно. Есть вещи, с которыми не надо идти в суд, потому что они регулируются самим обществом. В противном случае мы должны прописать в законе, что в школе нельзя ругаться матом. А дальше нам придется прописать, что в классе нельзя справлять нужду.

Закон и этика

— В итоге получается, что мы с вами придем к прецедентному праву, как в Америке…

— Да, но невозможно же все регламентировать законом. Почему-то мы стали забывать, что помимо законов существует еще и этика. Это нравственный закон, который живет внутри тебя. А если его не сформировали, общество должно поставить тебя на место. Но если забыть про этику, то вот тут общество рухнет. Да, в Административном кодексе есть статья, предусматривающая наказание за ненормативную лексику. Но неужели путь судебного иска был бы лучше и гуманнее?

— Давайте еще говорить о том, что это не в нашей культурной традиции. Это американцы любят чуть что бежать в суд, а у нас сутяжничество всегда порицалось.

— Конечно! Еще двадцать лет назад невозможно было себе представить, чтобы родители в такой ситуации обратились в суд. Устроили бы сыну хорошую промывку мозгов, а перед директором бы извинились. И если мы позволим подменить нашу культурную традицию, которая пока еще крепка в обществе, которая четко определяет, что хорошо, а что плохо, на чисто юридическое регулирование, то всем нам придет конец.

— В мое время учитель мог поставить ученика в угол, мог выгнать в коридор, если тот мешает вести урок. А сейчас нам скажут, что он лишает его права на образование…

— Да, но разве ученик, мешающий проводить урок, не лишал права на образование остальные двадцать-тридцать человек? С этим-то как быть?.. У меня вообще складывается впечатление, что этот детоцентризм, пришедший к нам вместе с ювенальными технологиями, не только лишает учителя всяких прав, но еще и разваливает наше образование. Я помню трагическую историю, когда прекрасный учитель был вынужден уволиться из школы. Во время переклички выяснилось, что одного ученика нет в классе. Естественно, педагог провела урок. А потом оказалось, что ученик, сбежав с урока, пошел бродить на стройку, упал и разбился. Так вот учительницу обвинили в том, что это ее недогляд, ее вина. Оказывается, во время урока учитель отвечает за жизнь и здоровье учеников.

— Да, поэтому он сегодня будет бояться выставить хулиганящего ученика в коридор. А вдруг он побежит по лестнице и сломает ногу? Пусть уж лучше всем мешает. Из вашей истории, опять же, следует, что учительница должна была бросить целый класс и кинуться на поиски отсутствующего ученика. Можно подумать, что детей до одиннадцатого класса водят за ручку в школу. Абсурд? Полнейший! Потому что в таком варианте получается, что целый класс лишают права на образование. Да, с детьми и раньше случались несчастья, но сейчас есть мощная тенденция обвинить в этих несчастьях родителей, учителей. После трагедии на Сям-озере начальник Роспотребнадзора заявила, что во всем виноваты родители, которые отправляют детей в лагерь и успокаиваются. Вы представляете?! Если же вернуться к ситуациям с нормами в школьной одежде, то и руководство школ, и учителя, и родительский совет, принимавшие участие в разработке устава, в результате решения прокуратуры оказались в униженном положении. О какой воспитательной работе после этого может идти речь? Ученики прикрикнули, и прокуратура сказала: «Да, можно с пирсингом ходить в школу». Разрушаются сами основы российского образования, а власть фактически поддерживает подростковый демарш...

— Да, вот вам чисто западный подход, вот торжество ювенальных технологий. Вот вам авторитет школьного учителя. О каком воспитательном процессе может идти речь, о какой дисциплине в классе?

— В США учителя давно уже бесправны, а потому советуют родителям детей-шалунов обратиться к психотерапевту. Тот сразу же выписывает транквилизаторы. И вот с первого класса сидят полусонные, отупевшие детки, зато учителю спокойно. Неужели и мы скоро к этому придем?

— ...Если сейчас, когда мы уже видим, куда движется процесс, учителя и родители не объединят усилия для перелома ситуации, эта патология утвердится. Повторяю, не быть безгласными, а громко сказать, что происходит недопустимое, чреватое очень скверными последствиями, и что соучаствовать в этом педагогическое сообщество не будет.

Читать полностью: