Видео: [ссылка-1]
С историей Анны Лариной , у которой по клевете "доброжелательной" соседки отобрали дочь и поместили в приют , наши подписчики уже знакомы. Или могут ознакомиться здесь [ссылка-2] с 2:17
Почти год провела Маша Ларина в приюте (СРЦ), который считается одним из лучших в Москве.
Адвокат РОО "Иван Чай" Надежда Гольцова беседует с Анной Лариной, дочь которой провела почти год в приюте в Москве:
«У нас были небольшие препирательства спустя три дня после ее возвращения домой. Дочь хотела пойти куда-то погулять одна, я не пускала ее, настаивала на совместной поездке. После чего она мне вдруг заявляет: «Поясни за шмот!». И еще: «Поясни за базар!». Чуть позже, когда мы сели с ней кушать, она мне говорит: «Жрешь в одно хайло!». Я сначала была в шоке, расплакалась, не могла понять никак, откуда она этого нахваталась. Потом Маша призналась: оказывается, в этом СРЦ вместе с ней находились и общались подростки – т.н. «офники» (околофутбольные фанаты) и гопники. Я порылась в литературе – оказалось, что это субкультура подворотен, когда подростки уподобляются уголовникам и разговаривают на уголовном сленге.
Маша стала более агрессивной. Когда мы с ней как-то раз поссорились, она мне прокричала: «Хребет тебе сломаю!». Раньше она ничего подобного не говорила, причем вышла из приюта она в конце августа, а пошла в школу, в седьмой класс, соответственно, в сентябре. И явно, что все эти фразы были подхвачены ей в СРЦ. Она даже называла фамилии конкретных детей, которые относятся к офникам или гопникам (т.е. к субкультуре А.У.Е.)», – рассказывает мама Анна Ларина.
Вскоре после возвращения домой Маша настоятельно потребовала купить ей новую модель кроссовок в фирменном магазине Adidas. Слова мамы про непростое материальное положение (у Анны до сих пор остается долг перед помогавшим ей в суде адвокатом) не переубедили дочь – более того, она пригрозила маме написанием заявления в полицию о плохом выполнении родительских обязанностей. А еще Маша составила и повесила на видном месте вот такой список правил для мамы, которую в заголовке подчеркнуто отстраненно назвала по имени.
Как видим, девочка-подросток получила установку: ее право на собственный выбор в любой ситуации и на богатую жизнь, в т.ч. на «брендовые вещи» (независимо от реального дохода семьи) – это все, а право родителя на воспитание, его естественный авторитет как старшего в семье – ничто. Это идеология самого настоящего капиталофашизма, ставящее во главу угла материальное, а не духовное. Т.е. психологи из СРЦ целенаправленно воспитывают из детей неблагодарных эгоистов, недалеких потребителей с уровнем потребностей, близким к животным (на этом же поле играет важную роль т.н. «секспросвет» – ранняя сексуализация детей, ныне насаждаемая Минпросветом и Минздравом в каждую школу вопреки воле большинства родителей). Любую, в том числе опасную для здоровья и психики, прихоть надо разрешать, любое желание, в том числе материальное, – удовлетворять. Звучит здесь и знакомый намек на то, что «нечего плодить нищету», что заведение детей (даже не нескольких, а, как в случае с Анной – одного!) – удел обеспеченных людей.
Просматривается и далеко идущий посыл – на намеренное разжигание «гражданской войны» между поколениями, между «детьми и отцами». Кстати, это делается не только в приютах: вся Москва, с подачи одного известного фонда, завешана вот такими плакатами, призывающими детей стучать на родителей.
Обратим внимание, как тонко опека, во всех своих официальных постулатах заявляющая о помощи, поддержке семьи, на практике разрушает душевную, чувственную связь между матерью и дочерью через рекомендации своих психологов и медиаторов. «Не трогать меня» (т.е. не обнимать, не брать за руку) и «не называть ласковыми именами без разрешения» – это прямой запрет маме на выражение своих естественных материнских чувств по отношению к ребенку, тех самых чувств, которые укрепляют взаимное доверие и любовь, сближают «отцов и детей». Здесь же налицо принципиально иной, прямо скажем – нечеловеческий подход к семейным отношениям, когда мама является потенциальным врагом для дочери, которого надо держать на значительной дистанции. Все это куда больше похоже не на поддержку семьи, а на ее натуральное разрушение.
«Теперь Маша запрещает мне разговаривать по телефону в ее присутствии, нарушать ее покой, вообще советует мне не открывать рот лишний раз, если это ей чем-то помешает. Попросить сделать ее что-то по хозяйству – это крайне сложно. В ответ на просьбу вынести мусор я услышала: «Использование детского труда – уголовное преступление». Маша начала все мои действия подводить под статью – дескать, она напишет на меня заявление в полицию, так как я нарушаю ее свободу личности. Авторитет мой подорван, и только за счет того, что мы с дочерью любим и понимаем друг друга, сейчас все постепенно восстанавливается. Частично получен результат – дочка стала менее агрессивной, стала меньше предъявлять мне претензий. Пока прошло всего полгода, и я надеюсь, со временем она поймет: далеко не все внушения психологов были истиной», – надеется мама.
Читать далее: [ссылка-3]
