Чьи уши торчат за проектом закона о профилактике семейно-бытового насилия?

В статье Екатерины Поповой, опубликованной 21 августа в журнале Cosmopolitan, под заголовком «Будут сажать за шлепки»: пять мифов про закон о домашнем насилии», колумнистка-феминистка героически разоблачает созданные ею же самой мифы, опровергая один вымысел и подменяя его другим вымыслом.

Во-первых, Екатерина сетует на то, что многие не читали текст «новеллы, либо строят свою аргументацию в расчёте на людей, которые знают только её название». Но каким образом она предлагает «отличить правду от художественного вымысла и спекуляций»?

Автор сразу же берет быка за рога и заявляет, что призванный бороться с домашним насилием закон «направлен на то, чтобы предотвращать преступления, а не наказывать за них», основывается «не на репрессиях, а на превентивных мерах, которые позволят избежать любых смертей». Но так ли это на самом деле?

Согласно Проекту № 1 183 390−6 «О профилактике семейно-бытового насилия» (далее - Проект) защитное предписание — документ, выданный органом внутренних дел, определяющий меры защиты пострадавшего. Оно выносится незамедлительно на месте совершения семейно-бытового насилия, выписывает его сотрудник полиции по заявлению пострадавшего. Так в чем же тут профилактика преступления, если предписание выносится в момент совершения или после совершения преступления?

Во-вторых, Екатерина Попова заявляет, что «никаких законов о профилактике в России нет». На самом деле в России уже имеется Федеральный закон «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации». В нем, в частности, предусмотрено объявление официального предостережения о недопустимости действий, создающих условия для совершения правонарушений, либо недопустимости продолжения антиобщественного поведения. Причем оно выдаётся нарушителю не в момент совершения правонарушения или преступления, а задолго до совершения оных, когда у сотрудника полиции имеются какие-либо основания подозревать домашнего дебошира (алкоголика, ревнивца и др.) в намерении совершить правонарушение или преступление. Что и является профилактикой преступлений на ранней стадии.

Далее в статье разъясняется, что такое психологическое насилие. «Это умышленные клевета и оскорбления, угрозы (в том числе родственникам, знакомым и домашним животным жертвы), попытки отобрать документы или вещи, порча имущества, преследование, а также принуждение шантажом к совершению преступлений или опасным действиям».

Автор приводит несколько примеров психологического насилия – «обещание поджечь дом тёщи, если жена с детьми сбежит «к мамочке», попытку отобрать у супруги паспорт, чтобы никуда не ушла, или размахивание клеткой с хомячком дочери над окном с криком: «Или быстро села делать уроки, или эта тварь сейчас научится летать!».

Но если мы откроем уголовное законодательство или Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, то сразу поймем, что ничего нового феминистки не предлагают.

Даже наоборот - законопроект предписывает полиции поговорить с клеветником больше так не делать, несмотря на наличие статьи 128.1 Уголовного кодекса Российской федерации, предусматривающего наказание за клевету, «то есть распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию». По действующему законодательству преступник подлежит наказанию «штрафом в размере до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода, осужденного за период до шести месяцев либо обязательными работами на срок до ста шестидесяти часов».

Однако, поскольку новый закон не отменяет старые статьи УК, то не разговорами с преступником будет заниматься полиция, а его уголовным преследованием. То же самое произойдет и в других случаях, когда перечисленных автором случаях.

Впрочем, есть важный нюанс, о котором Екатерина не сообщила своим читателям. Если мы посмотрим, как определяется психологическое насилие в Проекте («умышленное унижение чести и (или) достоинства путем оскорбления или клеветы, высказывания угроз»), то окажется, что практически любая семейная ссора подпадает под эту формулировку. Нет никаких объективных критериев, что человека может унизить и оскорбить. Почувствовал себя униженным и оскорбленным – вот тебе и психологическое насилие.

Так может лоббисты этого странного законопроекта не о защите жертв от домашнего насилия думают, а о чем-то другом? Вчитаемся внимательнее в текст: так в пункте 3 части 2 статьи 10 Проекта указано, что «сотрудники полиции направляют пострадавших в организации социального обслуживания или иные организации по оказанию помощи пострадавшим».

А что это за организации такие?

Согласно статье 15 Проекта:

«некоммерческие организации, осуществляющие уставную деятельность в сфере профилактики семейно-бытового насилия, проводят информационные кампании, направленные на профилактику семейно-бытового насилия и просвещение населения в сфере семейно-бытовых отношений; осуществляют общественный контроль в указанной области, проводят просветительскую работу с пострадавшими, оказывают социальные услуги пострадавшим от семейно-бытового насилия и принимают меры по их социальной адаптации и социальной реабилитации, а также проводят специализированные психологические программы с нарушителями».

Какие меры профилактики семейно-бытового насилия будут у НКО?

В статье 16 отмечено, что механизм профилактики семейно-бытового насилия включает в себя среди прочего:

- выявление факторов семейно-бытового насилия;

- анализ и оценку факторов семейно-бытового насилия;

- введение эффективных средств, предусмотренных законом, для выявления, профилактики, предупреждения и устранения семейно-бытового насилия;

- ведение статистического учета в области семейно-бытового насилия;

То есть выходит, что НКО будут заниматься не только работой с жертвами семейного насилия, но и формированием базы данных, содержащей информацию о личности, физическом и психологическом состоянии пострадавшего. А также, конечно, формировать базу данных неблагополучных семей, которые первыми попадут под каток ювенальной юстиции.

В заключении хотелось бы особо отметить, что продвигаемый в России закон о семейно-бытовом насилии есть не что иное, как копипаст западных норм и законов.

Читать далее: [ссылка-1]