Европа сыта по горло ювенальной юстицией

25 сентября в Госдуме прошло первое чтение законопроекта о соцпатронате. Депутаты уверяют, что бояться нечего и семья от закона только выиграет. Тем временем, родители собрали более 130 тысяч подписей против принятия одиозного документа. И даже в западных странах, где эта система действует уже давно, признают, что она оборачивается не помощью, а разрушением семьи.

"Сегодня сторонники соцпатроната уверяют, что он будет действовать только при добровольном согласии на это семьи. Но эта добровольность весьма условная. Поскольку, если родители против патроната, то опека по закону может подать на них иск в суд. При этом никакой ответственности самих социальных работников за неправомерные действия в отношении семьи в документе не предусмотрено", — предупреждает Павел Парфентьев.
Он много лет изучает международную практику стран, где действует соцпатронат. По его словам, проблема "добровольного" согласия решается там элементарно: "Если родители отказываются подписывать документ о вмешательстве опеки, то им попросту угрожают тем, что заберут детей, а в дальнейшем сократят свидания с ними", — говорит Павел Парфентьев.

На днях норвежское издание Byavisa.no опубликовала статью, где анализируется деятельность социальной службы по защите детей в норвежском городе Трондхейм. Местный политик Свен Отто Нильсен заявляет, что эта служба имеет гораздо большую силу, чем многие думают. По его словам, за долгую работу в городском совете Трондхейма он услышал много страшных историй, которые "могут вызвать слезы".
По его данным, в 96 процентах случаев, когда семья "добровольно" обращалась за помощью в опеку, результатом стало изъятие детей. В свою очередь адвокат Венил Тиис, 20 лет занимающаяся семейными делами, заявляет, что может привести не более трех случаев, когда такая мера действительно была необходима. В остальных же не было никаких разумных оснований для разлуки детей с родителями.
Свою работу адвокат сравнивает со службой охранника в концлагере, который пытается облегчить жизнь заключенным, передавая им еду, но в любом случае он — часть системы. "Как юрист службы защиты детей, я часто размышляю о той роли, которую я выполняю. И получается, что я помогаю узаконить жестокое обращение с детьми и семьями. Это заставляет чувствовать себя физически плохо", — признается адвокат.